Читать эротические истории, смотреть порно

Иринку я знал еще со школы. Мы учились вместе в одном классе. Она жила двумя этажами выше меня. Высокая, стройная, с длинными черными волосами.. У нее была одна странная особенность. В школе она постоянно забывала сменную обувь и ходила в одних колготках. Учителя замучились вызывать ее родителей в школу. Несколько дней поносит обувь, а потом, улыбаясь, заходит в класс, демонстрируя свои очаровательные босые ножки.

На выпускной вечер Иринка пришла в великолепном платье и босиком. Совсем босиком. Парни сходили с ума, а она танцевала только со мной. Не знаю, почему я ей понравился, но танцевала она только со мной.

— Вик, знаешь что, — вдруг сказала она, когда мы в очередной раз слились в медленном танце, — сними туфли и носки. Я так хочу.

— Ир, ты знаешь, как-то это неудобно, — растерялся я.

— Я так хочу, — повторила она. – Или буду танцевать с другим..

И я решился. Весь остаток выпускного бала я провел на глазах у всей школы босым, в сером костюме и белой рубашке с галстуком. Босой пошел провожать под утро босоногую Иринку, и только подходя к своей двери сообразил, что оставил новые туфли в школе.

Поступили мы в разные институты, но продолжали встречаться. Иринка позволяла мне уже разные вольности, типа целования ее грудей, расстегивания ее джинсов и поглаживания ее нежной писи через трусы. Мне она периодически ласкала через трусы член, расстегнув мои джинсы, но категорически отказывалась взять в рот или дать мне полизать, не говоря уж о том, чтобы войти в ее писю.

— Знаешь, — сказала она мне через год после выпускного, — я буду твоей, если ты кое-что для меня сделаешь.

— Да все, что угодно, — я обалдел от радости.

— Хорошо, жди меня завтра утром в полдевятого.

Утром я ее ждал с шести часов.. Ровно в полдевятого раздался звонок, я открыл дверь. Иринка стояла на пороге в платье, черных чулках и без туфель. Блин, да это не платье, это великолепная розовая комбинация.

— Ну как, нравлюсь? – хитро улыбаясь, спросила Иринка.

— Класс, заходи.

— Раздевайся до трусов, — приказала, зайдя в прихожую, девушка.

Я снял с себя шорты и рубашку, остался в белых длинных трусах.

— Пошли, — приказала Иринка.

— Куда, — не понял я.

— Как куда, гулять.

— Ты чего, в одном белье?

— А ты забыл, что я буду твоей только, если ты для меня кое-что сделаешь. Вот я и хочу, чтобы ты вышел со мной на улицу в одних трусах и носках.

Вот так мы и вышли на улицу. Я в одних трусах и носках, а Иринка в комбинации и чулках.

Город Королёв по планировке очень странный. Через весь город проходит водоканал с зеленой зоной. Поэтому, хотя наши дома в центре, можно быстро выйти на природу. Достаточно только проспект перейти.. Но ведь там люди. Все пялились во все глаза на нас, а мы в одном белье шли через дорогу, держась за руки.

— Во дают, — громко выразился какой-то с утра поддатый мужик, глядя нам вслед.

Мы прошли через сквер, причем Иринка держала меня за член. Он естественно возбудился, и мои белые трусы слегка подмокли.

— Не торопись, — лукаво улыбнувшись, сказала девушка. – Я очень хочу, чтобы ты спустил в трусы, но еще не сейчас.

— Блин, а в чем же я пойду домой? – испугался я.

— Ты что, голый не сможешь обратно через проспект перебежать? – спросила Иринка.

Я промолчал. Мы перешли еще через одну дорогу и вошли в лес. Иринка через голову сняла комбинацию. Я обалдело смотрел на нее. Она осталась в одном розовом лифчике и чулках. Трусов на ней не было. Пися ее была полностью выбрита.

— Нравлюсь? – спросила меня моя любимая.

— Эй, ребята, подождите! – окликнул нас чей-то голос.

Мы обернулись. К нам бежал совсем молоденький милиционер, дежуривший в будке на пересечении водоканала с дорогой. Старше меня года на три, такого же, как я телосложения, стройный, мускулистый, только у меня русые волосы, заплетенные в конский хвост, а у него золотистые кудри коротко острижены. В руках автомат, а ширинка уже топорщится.

— Можно с вами? – спросил парень, переведя дух. Я замешкался с ответом.

— Конечно, можно, — вдруг сказала Иринка. – Только ботинки сними и делать будешь все, что я скажу.

— Конечно, буду, — радостно ответил мент, сбрасывая ботинки вместе с носками.

— Так. А теперь брюки расстегни, — скомандовала менту Иринка. – А ты, — обратилась она ко мне, — сними трусы.

Я снял трусы, а мент расстегнул форменные брюки.

— Член достань, — приказала менту Иринка. Тот покорно достал наружу из штанов свой член. В это самое время Иринка повернулась ко мне спиной.

— Лифчик расстегни, — велела мне она. Я без слов расстегнул застежку и моя любимая осталась в одних только чулках.

— А теперь на колени встань, — велела она мне. – А ты, — это менту, — дрочи, так, чтобы он видел.

Парень покорно стал онанировать. Иринка встала передо мной так, чтобы ее очаровательная писька была прямо перед моим носом.

— За бедра меня обними, — прошептала она. Я обхватил руками ее голые гладкие и такие очаровательно теплые бедра. Прикоснулся губами к ее письке. Господи, какая же она сладкая!!!! Иринка тихо и нежно застонала. Мент бешено онанировал, глядя на нас. Я целовал, лизал, слегка покусывал ее письку. Иринка закинула одну ногу мне на шею, стонала, всхлипывала, периодически хрипло вскрикивала: « Ну же, соси, сделай мне сладко, родной мой, ну, еще, еще»!!! Внезапно она вцепилась в мои плечи, все ее тело напряглось, и она вдруг завопила во весь голос.

— А-а-а-а-а-а!!!!!!! — и вдруг в рот мне хлынул горячий, соленый поток золотистой жидкости. Кончая, Иринка неожиданно описалась и теперь, не в силах удержаться, мочилась мне прямо в рот.

— А-а-а-а-а!!! – продолжала вопить моя любимая, а я судорожно глотал золотистую жидкость, даже не думая оторваться от источника наслаждения. В это время мент достиг пика наслаждения и его сперма хлынула прямо на голые ягодицы Иринки. Иринка, кончив ссать, оторвалась от меня и вдруг шарахнулась в сторону, упала на землю лицом вниз.

— Господи, стыд какой, что же я наделала! – глухо вскрикивала она. Плечи ее тряслись, она плакала. Я посмотрел на ее точеное тело, облитые спермой ягодицы. Во рту был еще вкус ее мочи.

— Ты чего, Иринка, — я присел около нее, потрогал за плечо. – Мне понравилось, правда, так здорово.

— Правда? – девушка подняла голову.

— Правда.

Мент, уже совершенно обнаженный, подошел к нам.

-Ну, вы, блин даете, класс! – произнес он.

-Попку мне оботри, пожалуйста. Залил всю меня, — улыбаясь сквозь слезы, произнесла Иринка. Мент своими трусами обтер ягодицы девушки.

Оказалось, что Иринка уже давно знала за собой такую особенность. Когда она мастурбировала, она никогда не смогла кончить без того, чтобы не обоссаться. Поэтому она и не рисковала раньше со мной, не могла решиться.

— Да правда, здорово, — успокаивал ее я.

— А теперь я должна приласкать тебя, — прошептала, целуя меня, девушка. Иринка легла на спину, разбросав ноги.

— Садись мне на грудь, — велела она мне. – А ты, — обратилась она к менту, — вылизывай меня между ног.

— А ты на меня пописаешь? – спросил парень.

— Не знаю, как получится, — ответила Иринка.

Я расположился на ее груди, а мент между точеных ножек моей любимой, зарывшись лицом в ее письку.

Моя няня в этой истории, Диана, год назад окончила свою школу, была метр шестидесяти ростом, 50 килограмм веса, и имела каштановые волосы, которые ниспадали не её плечи. Она отпраздновала своё восемнадцатилетние пару месяцев назад, и была пристроена ко мне нянькой-надзирательницей. Мне было 4-5 лет в это время.

Поскольку она не смогла ничем заняться после школы, ей было скучно, и её пристроили ко мне, хотя она присматривала за мной и в предыдущие годы, когда я был совсем маленький. Я рос вместе с ней.

Диана хорошо обращалась со мной. Мы играли в монополию и другие денежные игры, так как Диане хотелось разбогатеть и избавиться от всех жизненных невзгод. Часто мы ели всякие сладости, типа поп-корн, и смотрели при этом телепередачи. Если я засыпал в это время, то Диана занималась своими делами до прихода моих родителей, обычно разгадыванием кроссвордов, и слушала плеер. Если я просыпался и обнаруживал, что её нет, то кричал, чтобы она пришла, и она приходила. Она успокаивала меня, и я засыпал снова.

В это время у неё уже был бой-фрэнд, который, как я сейчас понимаю, был полным дебилом и придурком. Прости меня господи, что я так отзываюсь о нём.

При мне вели они себя прилично, но как только я засыпал, они отправлялись вдвоём в отдельную комнату. Я не знал в то время, что, помимо прочего, его тайной мечтой было заставить её, Диану, сильно терпеть, так чтобы описаться в трусики.

Поэтому он стал приносить её много напитков, включая Пэпси. Как-то, когда она пошла сказала что хочет в туалет, он пошутил, а что можно сделать с теми памперсами, которые остались в кладовке неиспользованными после меня. Диана засмеялась, надо сказать, она всегда была рада ему, затем мы вместе смотрели TV, и когда наступил вечер, я как водится засыпал. Когда я засыпал у неё на руках, Диана продолжала пить напитки, пока её мочевой пузырь не становился полным, затем осторожно перекладывала меня на диван, а сама отправлялась в санузел, чтобы пописать.

В один вечер я заснул на её коленях, а её мочевой пузырь как раз уже наполнился.

Пора было идти в туалет, а она не шла, и её бой-фрэнд решил, что будет забавным если я дёрну головой, в результате я толкнул головой её живот, напомнив ей как бы тем самым, что пора в туалет. Естественно, что я при этом проснулся, открыл глаза, и сам не понимал, что происходит. Лицо Дианы скорчилось от боли, поскольку я боднул головой её переполненный мочевой пузырь, она вскрикнула, когда нервный сигнал пронзил её тело.

Я чётко помню, что низ её живота при этом был чем-то упруго твёрдым. Обычно ведь её живот был мягким, податливым.

Она сама не поняла, что как произошло, и не произнесла больше никаких слов. Она очень сильно хотела в туалет в этот момент. Она стремительно встала, и я увидел под ней мокрое пятно. Должно быть, она описалась от неожиданного толчка. Ей было трудно выпрямиться, и она мелкими шагами проследовала к туалету. Придурок проследовал вслед за ней. Я тем временем соображал, что произошло не так.

Для Дианы процесс терпения постепенно стал интересным развлечением. Потому они с подачи этого дебила увлеклись играми с терпением. Видимо, Диане захотелось натренировать себя в этом деле, так чтобы подразнить и возбудить бой-фрэнда, раз он так провоцирует её, и не мешать спать мне.

Один раз я прокрался к туалету и подсматривал в неприкрытую дверь. Я видел, как Диана стоит там со скрещенными ногами и изо всех сил сжимает свою промежность. В те дни, да и сейчас надо сказать, среди девушек была мода носить джинсы в обтяжку, и этот парень видел, как её мочевой пузырь упирается в пояс.

Мне тоже было интересно, что происходит. Я конечно прислушался, о чём они говорят. Я услышал, как Диана сказала; «Я не могу дольше терпеть. Ты бы знал, что со мной происходит «.

Парень пытался уговорить её потерпеть ещё немного дольше. Наверное чтобы утешить его, Диана сидела штанами на закрытом сиденьем унитазе, прижав локти друг к другу.

Затем она вскрикнула: «НЕТ, Я НЕ МОГУ ТЕРПЕТЬ ДОЛЬШЕ», стремительно стянула штаны, но моча уже полилась по её ногам.

Всё стало разбрызгиваться вокруг её ног, пришлось вытирать пол. Её не удалось воспользоваться унитазом, поскольку его крышка была закрыта, её надо было поднимать. Часть мочи попало на её джинсы. Не знаю, что дальше происходило, так как, увидев самое интересное, я поспешил на своё место, чтобы меня не застукали.

Месяц спустя их увлечение дошло до того, что Диана перестала заходить в туалет, даже когда они уходили от меня вечером. Ему хотелось, чтобы она мочилась уже где-нибудь на улице в кустах.

Её, кажется, забавляла эта идея. Ей скучно было у меня, когда я засыпал. Терпение стало для неё повседневным развлечением среди прочей скуки, и было вопросом моего спокойствия во сне.

Однажды ей пришлось остаться со мной всю ночь, поскольку родители отправились к кому-то на праздник. В тот вечер мы как всегда смотрели фильмы по телевизору, а Диана попивала Пэпси. Потом она сидела молча уставясь в экран, и сначала еле заметно подёргивалась.

Затем она стала понемногу сжимать и разжимать свои ноги. При этом её рука временами оставалась надолго зажатой между ногами (что, видимо, облегчало её мучения). Не знаю почему, но мне захотелось полежать на её коленях. Когда я посмотрел в её лицо, на ней была отражена небольшая гримаса. Да, живот в области её мочевого пузыря был твёрдым словно камень.

Спустя некоторое время я, лёжа головой, смог почувствовать, как пульсирует её мочевой пузырь. Он пульсировал всего несколько секунд, а спустя 3-4 минуты это повторилось вновь. Прошло ещё 15 минут, и за это время её подёргивания стали ощутимее, а мочевой пузырь, видимо, наполнился до растяжки и стал ещё твёрже.

Под конец она заявила тому парню, что ей решительно надо сейчас же сходить в туалет. Он, как вы можете догадаться, попросил её ещё немного потерпеть. Я чувствовал головой всю наполненность её мочевого пузыря, как моча стремилась вырваться из него наружу.

Она в нетерпении встала и пересела на стульчик-табуретку поближе к двери. Она (тихо) заявила ему, что ещё минута-две, и она не выдержит и описается на пол в комнате. В ответ на это у него на штанах между ног встал бугор.

Потом она просунула свою руку в промежность, зажимая там место, откуда писить. Потом она сказала бой-фрэнду, что чувствует себя плохо и ей срочно надо бежать в туалет.

И тут произошло непредвиденное. В отчаянии она присела, точнее, согнулась пополам, чтобы сжаться, и шумный поток потёк на пол сквозь штанины. Через одну штанину чуть больше, чем через другую. Да, она не могла уже выдержать и напрудонила посреди комнаты. Но перед этим в считанную секунду мокрая область расползлась по её джинсовым штанам. У неё действительно получилось описаться.

Шумный сдерживаемый звук продолжался примерно 45 секунд, пока не иссяк. Несмотря на то, что первая волна срыва прошла, она продолжала неконтролируемо писаться ещё секунд тридцать, а моча растекалась уже не по джинсовой материи, а по полу, подбираясь к ковру и затекая под дверь. Затем она принесла тряпку и всё вытерла. При мне она сказала: «Видишь, из-за того, что мне было лень идти в туалет, мне сейчас тоже пришлось описаться.»

Это было забавно, что она не рассчитала свои возможности, и не каждый день такое увидишь. Когда я повзрослел, я понял, что этот придурок превратил меня и её в некоторого вида извращенцев.

Я хочу рассказать о своём очень близком знакомом. Его звать Миша и ему 27 лет. Он старше меня всего на два года. Мы с ним уже общаемся больше года и хоть не могу его назвать своим другом, но и то что я к его судьбе отношусь безразлично, тоже не могу сказать. Во дворе местные подростки уже распустили слухи, что у Мишки тёлка появилась. Это они имели ввиду меня. Я на них не обижаюсь, ведь их жареный петух в жопу не клевал, пусть себе языки чешут.

Мы с Мишей просто доверяем друг другу и рассказываем всё, что хотим. Он мне как брат, а я ему как сестра. С ним случилась несколько лет одна очень неприятная история и из за отсутствия возможности он не смог уехать в другой город, а переносить насмешки тоже был не в состоянии. Вот и стал вести скрытый образ жизни и из дому почти не выходил, благо были средства для существования от редких заработков. Вот что он мне рассказал:

Это произошло несколько лет назад. Я увлекался нудизмом и натурализмом и для этого использовал любое удобное время. Я выезжал за город и просто, без всяких дурных мыслей, гулял по лесу голышом и загорал. Однажды не смог выехать в выходные и в другой выходной тоже не было возможности и чтобы снять стрес и расслабиться, я решил зайти на временно замороженное строительство многоподъездной высотки. Одев трико и футболку, я приехал в новый район и без труда нашёл дыру в заборе. Было раннее утро и сторож наверное спал, поэтому я без труда вошёл во внутрь и зашёл в первый попавшийся подъезд. Спустившись в подвал заметил, что там было темно как ночью. Проёмы для подвальных окон были заколочены, чтоб ребетня не лазила. Я подумал, что очень удобное место спрятать одежду и сняв трико и всё остальное, сложил всё в кулёк и перевязав попавшейся под ногами проводом, отошёл в глубь подвала и на угад, отшвырнул от себя свёрток. Через несколько секунд раздался глухой шлепок, это где то в глубине тёмного подвала упал свёрток с моей одеждой. В конце будет большая трудность найти её в темноте, подумал я и от этого сразу возбудился.

Поднявшись на какой то из этажей я стал осторожно выглядывать в оконные проёмы и дрочить свой член. Потом долго бродил по дому голышом и глядя на прохожих возбуждался и не переставая играл своим членом, дрочил его. Разбрызганные капли спермы можно было найти где угодно и на стенах и на подоконниках и просто на лестничных площадках. Я понял, что вроде бы снял с себя напряжение и черезчур здорово разрядился, что от того что постоянно жал яйца руками, они сейчас болели. Я решил идти обратно и перелезая через перегородки и проползая через дыры в стенах, вскоре сильно измазался. Мыться было негде и я решил идти в подвал и искать одежду. Тут возникла проблемма. Я просто забыл незапомнить, в каком из подъездов в подвале оставил её. Сообщаются ли между собой подвалы я не зназ и зайдя в предполагаемый подъезд, начал шарить руками по земляному полу. Что только под руки не попадалось, но только не то что надо. Одежда исчезла, как сквозь землю провалилась. Обшарив очередной подвал я переходил в другой, но ничего не находил. Было уже темно и я решил заночевать на стройке и с утра возобновить поиски.

Найдя более или менее чистое место, лёг спать. Не успев заснуть, как услышал чьи то голоса и сильное возмущение. Я испугался и забыв что голый, встал и спросил:

«А вы как сюда попали?»

Передо мной стояли три девушки и двое парней в одежде похожей как у рокеров и светили на меня фонарём. Металлические заклёпки и другая разная лобуда на одежде. У девушек был сделан пирсинг на лице.У парней в ушах были всталены серьги. Они осветили меня фонариком и только тогда я понял, что встрял по полной программе. Тут вошли ещё двое парней, на ходу застёгивая ширинку и увидев такую картину, сказали:

«Ни х… себе подарочек. Тащите его в подвал. Мы из этого говна туалет живой сделаем. От него так воняет.»

Я попросил отпустить меня и стал извиняться за свой вид, но получил пинка под жопу и сразу понял, что каждое лишнее слово, сказанное в их адрес, будет использовано против меня. Я замолчал и покорно пошёл вслед за ними в надежде, что потом что нибудь придумаю. В подвале мне связали руки и ноги и положив на землю, тут же растегнув ширинки и вывалив наружу свои колбаски, они полили меня тёплой мочой. Я даже возбудился, но они в темноте этого не заметили. Я давно мечтал о том, чтобы меня обописали много много человек и вот это случилось.Всю ночь, пока компания тусовалась и пила пиво, они всегда спускались в подвал и поливали меня тёплой мочой и испражнялись на грудь и живот, если кто хотел. За ночь я наглотался мочи, что чуть из ушей уже не лилась, а девушки наоборот садились над моим лицом и поливали меня с большим наслаждением и сильным напором от выпитого пива заливали моё лицо, глаза, рот, нос и другие части. Я успевал только глотать и кашлял, если моча попадала не в то горло. Я думал, что утром все уйдут и споконо смогу выбраться, но надежды не оправдались. Как только открыли первые лавки, они сходили в первый ларёк, купив еды и пива, снова стали частенько заглядывать в подвал. Изрядно подвыпив, девчёнки уже не стеснялись меня и ходили полураздетые и чуть полностью не садились на моё лицо. При слабом свете я мог разглядеть их киски и часто возбуждался от этого. Всё было бы ничего. Я получил то, о чём мечтал раньше, но я не знал чего ожидать и случилась новая неприятность. Одна из девчёнок чего то сильно переела и в очередной раз спустившись в подвал и присев над моим лицом, начала поливать меня и туп из неё как пошло, что я чуть не задохнулся. У неё случился настоящий понос и мне попало немного на лицо и вся моя шея была обделана этой вонючей кашей. Никто этого не замечал. Все были уже пьяны и кое кто после бессонной ночи был в отключке. Это был единственный для меня шанс. Я нащупал острую кромку обломка кирпича и стал осторошно перетирать верёвку. По лицу всё стекало и от испражнений у меня спёрло дыхание. Верёвка поддавалась медленно и я успел получить от двух парней порцию мочи. Они еле стояли на ногах и держались за стенку. Поэтому их струя разлеталась по всему телу и мало попадала на лицо. Когда они ушли, если это можно так назвать, я стал ещё сильнее тереть верёвку и она мне поддалась. Руки были освобождены. Я развязал ноги и скрылся в подвале. Наверху ещё были слышны пьяные разговоры, но вскоре всё стихло. Хоть я был в таком виде, но мне нужно было подняться на верхний этаж, чтобы перейти в соседний подъезд, перескочив через недостроенную перегородку.

Я осторожно поднялся на верхний этаж и проходя мимо спящей компании увидел довольно необычную картину. Все спали, кто как. Кто то лежал на досках, а кто то сидя навалившись на стену. Многие были наполовину раздеты и у одного из парней даже был виден член и яйца. Девчёнки были вообще без нижнего белья и снятые курточки оголили их груди. У одной из девчёнок была задрана юбка и на солнце отчётливо была видна её пышная попка.

Я осторожно прошёл мимо и скрылся в другом подъезде. С большим трудом я нашёл одежду и дождавшись ночи, через пустырь за стройплощадкой добрёл голышом до ближайшего водоёма. Отмывшись, я вернулся домой под утро и сразу во всём, что было на мне залез в ванную. Я долго отмывался, пока не исчезли все запахи и только потом спокойно заснул. Я ещё долго вспоминал этот случай и всегда на улице боялся, что они меня могут узнать и отомстить. Так и случилось. Но об этом я не хочу рассказывать и тем более подробно. Единственное, что после этого про меня стали болтать разное и я не хотел показываться на людях. Единственное, что моя мечта сбылась и я получил огромную порцию мочи на себя, я не жалею об этом и часто вспоминаю.

Был у меня четыре года назад такой случай. Я отдыхала летом в августе в пригороде Сочи, ну где-то ближе к Адлеру. Жила в тот раз на квартире в частном доме у армянина по имени Тигран. И вот как-то вечером пошла помыться в душе. Душевая кабинка там была оборудована рядом с кабинкой туалетной, сделаны они были дёшево, и естественно, шумоизоляция была почти никакая. (Собственно поэтому я сама стеснялась ссать в туалете, когда в душе кто-то был, и поэтому старалась иной раз не заходить в туалет, проверяла ручку душа, как будто намеревалась туда, и если что разворачивалась.) Ведь всё, что происходило в соседней кабинке, было хорошо слышно. Надо ещё сказать, что гуляя днём на юге как-то по особенному это чувствуется, когда вокруг жара, мучает жажда, хочется пить, но в то же время твой мочевой пузырь наполняет избыток жидкости.

Так вот, когда я мылась этим вечером и уже заканчивала, туда в туалет кто-то зашёл, причём по шороху снимаемых одежд я поняла, что это наверняка женщина. И действительно, вскоре послышался шум бьющей в фаянс женской струи. Напор был довольно сильный. У меня он тоже такой же сильный, шумный, но быстро иссякает. Однако каково было мое удивление, когда шум не ослаб даже спустя секунд двадцать! (как это было бы у меня). Я приложила ухо к стене, чтобы лучше слышать происходящее. Каково же было моё удивление, когда мочеиспускание продолжалось ещё примерно полминуты! Я обалдела, выключила воду, наспех вытерлась, накинула один лишь халат и вышла из кабинки — как будто закончила мыться. Мне было ужасно любопытно увидеть женщину, обладающую таким большим мочевым пузырём!

Вскоре из туалета вышла девушка, молодая, может чуть старше меня, лет 25-29 примерно. Высокая, худенькая, стройная, с шатеновыми завитыми волосами. Она неспешно пошла к дому и поднялась по лестнице на 2 этаж, заметив мой любопытный взгляд. Пока она шла, она слегка сутулилась и сгибалась, как будто у неё болел низ живота. Получается, что она специально сидела дома и терпела. Видимо, это доставляло ей удовольствие.

Позже я с ней познакомилась. Она оказалась очень доброй и милой, жалко только, что скоро мне пришлось уехать, так как отпуск заканчивался. А к ней уже через пару дней за моим отъездом приезжал её муж, который был пьяница, крикун и дебошир, и его специально спровадили на лето на заработки в другое место, чтобы не мешал держать отдыхающих. Анаит было скучно, она занималась кроссвордами, и в том числе игрой в хочу пи-пи.

Зачем лишний раз выходить во двор и маячить там беззащитной девушке? Когда я стала разузнавать, она мне призналась мне кое в чём. Единственно, что в тот вечер она вернулась с долгой прогулки, и, зайдя во двор, сразу пошла в туалет. Она даже и не знала, что я в душе, так как воду я уже выключила и вытиралась. Итак, мне захотелось познакомиться с такой девушкой поближе, и попробовать поиграть с ней в игру — кто дольше сможет терпеть, и какой в итоге объем мочи сможет удержать 🙂

(((Итак, я вообразила, что Анаит имела невероятно большой мочевой пузырь, и удержание мочи не доставляло ей дискомфорта, наоборот — она любила это ощущение. Я попыталась повторить её опыт с прогулкой, и у меня происходило это так: я не ходила в туалет с обеда и притрагивалась вечером рукой к своему твёрдому, как камень, выпирающему мочевому пузырю. При этом я поначалу вздрагивала, как будто сквозь моё тело проходил электрический разряд.

Затем я медленно раздевалась у себя в комнате и продолжала гладить свой выпирающий тугой мочевой пузырь. Меня тогда пронизывало очень сильное и приятное возбуждение. Дома действие обычно заканчивалось в душе или туалете, я снимала трусы, широко расставляла ноги и садилась на корточки пописать. И всё заливало шипящим потоком ещё тёплой серебристой мочи. Помнится, однажды я была настолько возбуждена, что кончила при этом, затем смывная вода смешивалась с мочой и смывала всю пену и брызги.))

Анаит часто мылась два раза в день, утром и вечером, и казалось в туалет ходила не чаще. Действительно, спуститься и подняться занимало 5 минут, зачем тратить 30-40 минут вдень? Мы несколько раз ходили с ней на пляж, и на обратном пути я ей несколько раз жаловалась ей на то, что нельзя, как у меня дома, забежать спрятаться где-то в кусты. Анаит объяснила, почему её это не волнует, она натренирована с детства. Разговоры о детстве сделали Анаит более откровенной. Уже 2 месяца она жила сама по себе, и я была для неё поводом для доверия.

Когда мы проходили мимо продажи арбузов, она рассказала, что в детстве, когда они ели арбузы, они были такие большие, что она потом бегала в туалет, как за 2-3 дня в сумме. Я спросила, а как сейчас? Анаит сконфуженно ответила, что они давно не покупали и не ели арбузов. Я задумалась. И вот один из вечеров, как я решила заранее, мы должны были поиграть с Анаит в удержание мочи после арбуза. Мы, как я задумала ещё раньше, должны были проверить, как одна в сравнении с другой будем наполнить свои мочевые пузыри и терпеть до тех пор, пока это будет возможно. Нет, я не сомневалась, что проиграю. Просто было интересно на своём опыте оценить способность этой уникальной (а, может, и неуникальной для восточных и южных девушек) подруги удерживать мочу и более наглядно представить силу и объём её мочевого пузыря, которого так не хватало пока мне.

Я заказала на рынке огромный арбуз килограмм на 10, мы привезли его на тележке, разрезали и съели большую часть. Мой желудок был настолько полон, что чуть не разрывался. Примерно то же самое ощущала Анаит. Примерно через час вся эта жидкость должна будет переместиться в наши мочевые. Вот интересно, что тогда будет, кто кого и насколько.

После этого мы спустились к морю — позагорать и покупаться. Пробыли там около 40 минут, после чего мой мочевой пузырь стал всё чаще и всё настойчивее напоминать, сколько я съела арбуза. Прошло ещё 10 минут, и я стала думать только о своём мочевом пузыре. Анаит же, что удивительно, вела себя совершенно спокойно и естественно — наблюдала за происходящим, про что-то говорила и смеялась. Мой же мочевой болел так сильно, что я даже не улавливала её речи. Когда прошёл примерно час, мы стали потихоньку собираться домой. По пути домой мы ещё зашли в магазинчик за продуктами, а заодно купили ещё двухлитровую бутылку газировки и попили её, но вдвоём выпили из неё только половину.

И после этого двинулись по направлению к дому, дорога к которому шла очень круто вверх. Вроде ничего не происходит, я выпила только что пол-литра воды поверх арбуза, и вот она прямо сейчас идёт туда же, в мой бедный мочевой пузырь. И у Анаит наверное тоже. По крайней мене мне ужасно хочется писать! Когда мы уже подходили к дому, мой мочевой болел ужасно и нестерпимо, и я думала только о том, как бы поскорее освободить его. Анаит шла слегка согнувшись (видимо, как и тогда), как будто у неё болел низ живота, но особых признаков беспокойства не проявляла. Я нежно прикоснулась к своему животу и погладила его сквозь майку. Животик у меня был уже твёрдый и упругий, но всё же не каменно-твёрдый. Значит, для Анаит такое же состояние было нормальным.

Но вот мы пришли домой, и я решила ускорить процесс, то есть наесться остатками арбуза до отвала, и мы съедали по дольке каждые несколько минут. И вновь наши желудки наполнились жидкостью почти до разрыва, которая затем стала перерабатываться почками. Прошло ещё минут десять, и боль в моём мочевом пузыре стала режущей. Анаит же терпела легко и даже делала какие-то мелкие домашние дела. Прошло ещё десять минут, и мой мочевой стал ощущать каждый мой шаг, каждое движение. Казалось, что он вырос настолько, что распирал во мне все внутренности, что пришлось расстегнуть весь пояс, а при ходьбе колебался вверх-вниз, что-то больно натягивая внутри..

Анаит же на мой вопрос — насколько сильно она хочет в туалет, ответила, что её пузырь даёт постоянные позывы, но пака она может терпеть довольно легко. Тут ей самой стало интересно посоревноваться с девушкой с севера, несмотря на всю необычность и неприличность происходящего.

Прошло ещё десять минут, и наверное, по мне стало очень заметно что я очень сильно хочу в туалет. Я ходила полусогнутая, очень осторожно ступая. И тогда Анаит, на моё удивление, предложила мне пописать и избавиться от страданий, при этом сама она от мочеиспускания воздержится. «Тогда ты сможешь насладиться восхищением над тем, как дальше буду терпеть я», — сказала она. Естественно, я согласилась. «А ничего, что мы будем сейчас себя так демонстрировать?» — спросила я. «Ничего, нам же надо сравнить себя», — с предвкушением своих способностей ответила Анаит. Да, Анаит была восхитительная армянская девушка. Я добавила: «Тогда надо как-нибудь замерить, чтобы оценить. А как мы замерим?». Мы посмущались, но договорились, чтобы я пописала в какую-то закрывающуюся банку. Я осталась в комнате, но спряталась за штору, набралось всего где-то 600 миллилитров. Анаит вздрогнула от журчания, но призналась, что раньше сама писала в такую же банку, чтобы не спускаться дождливой ночью в туалет.

Прошло ещё примерно полчаса, пока Анаит доела оставшиеся дольки арбуза и запила остатками воды из бутылки. И только после этого она стала проявлять признаки беспокойства. «Давай, может быть, посмотрим телевизор, мне надо как-то отвлечься, потому что мой мочевой пузырь наконец-то очень сильно просится в туалет» — нежно сказала она. И мы сели рядом и включили ящик. Надо сказать, что именно благодаря телевизору мы так тесно познакомились, так как в моей комнатушечке телевизора не было.

Кажется, там шло «Поле чудес».. Я уже давно не смотрела эту передачу. Я разрезала пиццу и попросила Анаит есть со мной по куску, запивая водой, просто мне хотелось, чтобы её большой пузырь наполнился как можно быстрее, а то не до ночи же мне сидеть. Я сидела и совершенно не слышала, что там шло по ящику — всё мое внимание было приковано к Анаит, и особенно к низу её живота. Я попросила пощупать её за живот, чтобы оценить, как там она там. Точнее, я спросила: «Можно ли тебя пощупать там?»

Я нерешительно осторожно пробралась через майку и положила руку на её живот. Наверное, мои глаза подлетели вверх от изумления — её живот, ещё два часа назад бывший совершенно плоским, теперь выпирал вверх, как тугой надутый мяч. Она слегка вздрогнула всем телом и резко вздохнула. «Как сильно ты хочешь в туалет?» — спросила я. «Не помню, когда последний раз так хотелось» — ответила Анаит. — «В тот вечер не так хотелось». Прошло ещё минут двадцать. Анаит постоянно ёрзала, не могла сидеть на месте. В конце концов, она встала со словами, что ужасно хочет в туалет, и просмотр телепередач уже не может отвлечь её от мочевого пузыря, просящего пощады. Когда она встала, то выпуклость низа её живота очень сильно выпирала даже сквозь одежду.

Я попросила ее снять ткань и теперь показать мне свой переполненный мочевой пузырь, чтобы посмотреть, как она выглядит по сравнению с беременными. Она нехотя выполнила мою просьбу. То, что я увидела, потрясло меня и на всю жизнь запало в память. Стройное, худое, грациозное и наверное сексуальное тело этой девушки, похожей на гладильную доску, украшал сильно выпирающий шар внизу живота. После неё я была как плюшевая игрушка, и то мне не удавалось.. Грейпфрут мочевого пузыря резко очерчен на её худом теле, круто выпирая вверх над лобком, упирался в выступающие косточки бёдер по бокам, а наверху терялся где-то выше пупка.

Возбуждающее, интересное, незабываемое зрелище. Анаит заявила, что ужасно хочет, как по-русски говорят, ссать, для неё критична уже каждая минута, и ее мочевой пузырь разорвёт сейчас на части, если она не поссыт хоте немного, хоть капельку. Я сказала, что не хочу так. Я утешила её, что осталось потерпеть до круглого часа, как договаривались и как сделала я, еще немного. Ей хотелось перещеголять меня на два часа. Надо сказать, что я после нововыпитого и остатков первого уже по второму разу захотела писать, а у Анаит не было ещё и одного раза.

Видимо, она могла думать уже только о своём мочевом вместилище, кричащим о помощи. Предположительно, её уретра постоянно вздрагивала для напряжения, немела и сжималась. Анаит между тем стала дышать мелко и часто, и это дыхание похоже, было уже не от возбуждения, но от боли. «Я больше не могу удерживаться, хочу сцать, ужасно хочу сцать, просто ужасно хочу сцать, мой пузырь раздулся так, что, по-моему, живот упирается в диафрагму и не даёт мне дышать», — прерывисто прошептала пересохшими губами Анаит.

Я ещё не знала, во что она будет писать. До двора она точно не дойдёт, описается сразу на лестнице. Поэтому я увидела и схватила стоящую на антресолях трехлитровую банку. Анаит ошарашено посмотрела не меня, со смыслом: «Ты, возможно, переоцениваешь меня, столько литров я точно не держу сейчас при всём этом желании.» Но ничего другого не было, а банки как раз хватало с запасом. Другая банка была литровая, её бы точно не хватило.

Она стояла почти обнаженная у кровати, спустила давно уже расстёгнутые в ширинке джинсы, её худые руки зажимали места промежности, а между ними выпирал милый холмик переполненного мочевого пузыря. «Пожалуйста, быстрее, дай мне!!!», — судорожно прошептала она.

— была уже ночь, и мы не хотели разбудить соседей или хозяев, а в доме с тонкими стенками была сильная слышимость. Анаит стояла пританцовывая, и то ли громко вздыхала, то ли всхлипывала. Я быстро схватила ленту и замерила, насколько выпирает ее пузырь по сравнению с обычным затягом джинс. Размер ее выпуклости оказался одиннадцать сантиметров! В ответ я разрешила её помять мой пузырь, который уже наполнился по второму разу. Мой был мягкий, а какой же он у неё был твердый! Он был раздут у неё по форме шара и как мячик внутри перемещался.

Перед этим Анаит взмолилась: «Всё! Не могу! Не могу больше! (и дальше что-то по-кавказски)», — и сжав зубы стала издавать звуки «с-с-с-с-с». «Давай, быстрее, пока у тебя не полилось само» — сказала ей я. И вот горлышко трёхлитровой банки уже было приставлено к её письке, она, смущаясь, повернулась было ко мне сначала попой. Я сразу вспомнила анекдот про мужчин, у которых член не влезает в горло трёхлитровой банки и как при этом быть женщине.

Мы выбрали удобное положение, чтобы ничего не пролить и не набрызгать. Она села на край кровати, широко расставив ноги и упёршись на кровать руками за своей спиной. Я подставила горлышко банки к ее письке. «Давай», — повторила я. «Давай!» Мне было невероятно интересно, когда такая тонкая, как она, вдруг записает огромной струей, как фонтан». Тем не менее, прошло ещё секунд десять, и только тогда из ее невидимого отверстия закапали первые капельки. Наверное, её сфинктеры сжимали уретру в течение нескольких часов с такой силой, что теперь по привычке не хотели расслабиться и разжаться.

Капельки сочились примерно секунд пять, а затем (чего уж нам было скрывать между собой) из её письки полилась тонкая свистящая струйка. Процесс мочеиспускания начался. Она придвинула горлышко банки поближе к нужной своей области. И в следующее мгновенье из отверстия вырвалась огромная шипящая струя.

Анаит уже тряслась от смеха от смущения над собой и от происходящего Я тоже захихикала. Анаит писала так шумно, как кошки скребутся. Красивое лицо Анаит выражало одновременно красноту, удивление, и наслаждение, как от оргазма. Я уже видела её писательную дырочку, расширившуюся до ширины пальца и выдавившуюся вперед от невероятного напора.. При этом струя стала похожей на струю из-под крана, открытого на полный напор, а звук был громким и шипящим. Я бы тоже такое сделала, но меня хватило бы только секунд за пять-десять.

Струя не ослабевала, и спустя опять же примерно минуту мочеиспускание прекратилось. Затем она в наслаждении и смеясь взвесила на руках банку, заполненную горячей прозрачной мочой, от которой теперь было пусто её тело, и поставила рядом с моей, полной на две трети. Мы обе захлопали в ладоши. Уровень её мочи в широкой банке был выше моей узкой, Анаит накопила почти полтора литра от трёх, примерно 1400 миллилитров!

Затем, чтобы не быть в долгу, я тоже пописала ещё раз, но на этот раз выпустила из себя четь больше чем 500 миллилитров, опять спрятавшись за ширму. Перед этим Анаит дразнила меня, словно младшую сестру, надо сказать, что у неё это хорошо получилось. Мы влили всё в одну банку. Я вылила первую банку, но трёхлитровая была всё неполная. Анаит поняла намёк. Когда прошло уже минут десять-двадцать не знаю, Анаит пописала ещё раз, наполнив банку ровно до 3 литров. Итого, 1100 миллилитров моих и 1900 миллилитров её. В темноте я вынесла банку и вылила в туалет.

«Тебе понравилось?» — спросила Анаит, открывая закрытое от шума окно для прохлады и проветривания.

«За весь отпуск ещё не было мне так интересно» — ответила я, и это была полная правда. Я пошла в свою комнату и ещё 3 раза уже по-обычному ходила в туалет, жмурясь от удовольствия. После этого мы договорились побаловаться ещё чем-то другим, поеданием абрикосов, дальностью заплыва на море, подпрыгиванием вверх и пр., и опять Анаит меня опережала. Особенно притискивание сквозь щель забора меня подвело. А с пузырём мне понравилось.

Я приехала в Америку несколько лет назад. Еще когда мне было 8 лет, и я оставалась одна дома, мне нравилось пить по больше воды и потом писать в баночку чтоб сравнить. Об этом увлечении я забыла через год — думала переросла. Но в 12 лет я нечаянно пописала в в постель. Не смогла забыть это чуство теплоты и влажности между ног и на попке. Но всегда стеснялась об этом вспоминать.
И вот как-то раз, уже в Америке, я решыла поставить експеримент.

Все было подстроено идеально, так как ночь я должна была провести дома у подружки,так что никто из взрослых не смог бы меня наблюдать (чего я очень стыдилась). Експеримент, вообщем, заключался в том, чтоб протерпеть от первого до последнего урока и пописать уже дома у подружки. К нещастью, я не сдержалась и сходила в туалет на переменке. Но это не важно…

Последний урок был английский, и длился он 90 минут. перед тем за ланчем я сьела апельсин (что характерно для меня) и выпила пол литра газировки. Так что когда за мной приехала подружка на машыне, в моем мочевом пузыре уже что-то было. Доехали без приключений. Я уже забыла о своей бредовой идее терпеть, и так как не думала о «пи-пи» совсем, то не заметила как подкрался вечер (а за день мы сней выпили достаточно + бутылку вина которую сперли у её старшего брата). Легла спать как обычно… Спали с подружкой в одной комнате на двухярусной кровати.

Ближе к утру (часа примерно в 3-4)я почуствовала призыв, но встать не решалась — была слишком сонной чтоб об этом думать. Но вскоре я почуствовала что терпеть больше не могу и начала крутится. Посмотрела на часы — было уже пол пятого. Ну что ж, подумала я — птерплю уже до утра — нельзя же Тарин (подружку) разбудить. Как ни странно, но лежание не только не помогало терпеть, но и усиливало страдания (не такие еще сильные, как оказалось). Чтоб стало легче, я засунула руку между ног, и стиснула бедра, так как поняла, что могу пустить струйку в постель, и потом ой, как стыдно будет вставать с утра влажной.

Вдруг странное чуство охватило меня: «ах, как же это приятно» подумала я и помасировала промежность. По видимому, мой клитор выпирал, так как стал очень чуствителен. Я продолжала масировать, и едва сдержывала себя от постанывания. Так хотелось раздвинуть ноги и пописать сквозь пальцы… но — нельзя….

К половине шестого я немножко расслабилась и задремала, а в 6.40 Тарин меня разбудила и сказала что опаздываем в школу (вчера был четверг). Я никогда раньше в школу не опаздывала, и не могла позволить ей опоздать изза меня, поэтому, быстро вскочила и побежала в ванную. «надень купальник, — крикнула мне подруга, — Не забудь, мы же после школы едем в басейн. Сразу!» Ну да… ведь мы собирались.

К тому времени, любое желание шодить в туалет забылось — не до того было. Но после такой ночи, когда я надела колготки и застегнула джынсы, то почуствовала легкое давление внизу жывота. «Прекрасная возможность осуществить вчерашнюю затею», — решыла я и как ни в чем ни бывало, поехала с Тарин в школу на автобусе. Ехать было далековато, и к концу поездки, мой мочевой ощущал все изгибы на дороге (вроде не так их много в США).

Первым уроком была астрономия. 90 минут, как всегда. К концу урока, я сидела тесно сжымая ноги, ведь не ходила по-маленькому со вчерашнего. Прозвенел звонок, и мне удалось размять ноги, по пути к кабинету алгебры. Я была ужастно голодна, и мой желудок болел больше чем мочевой пузырь, поэтому, я сьела свой преславутый апельсин.

Вроде не все так плохо, но вдруг… я увидела мальчика, который мне очень нравился, но я не могла найти повода поговорить с ним. Он как раз покупал Кока-Колу из автомата. Я подошла к нему с надеждой что представится возможность перекинутся несколькими словечками, но вместо того он уступил мне очередь к автомату. Так и быть, пришлось покупать спортивный напиток…

Прозвенел звонок, и я так и не успела пообщатся с Эриком. Пришлось ити на ненависную алгебру!
Как раз в тот день, учитель решыл дать нам кучу задач для самостоятельной работы, и я так погрузилась в них, что не заметила как начала пить воду, ибо во рту все пересохло от волнения. Столько стресса в одно-то утро!

Вдруг резкая боль пронзила весь мой жывот! Я-то привыкла сдержыватся, так что мой мочевой пузырь сделался эластичным, и я не очень обращала внимания на призыв пописять, хотя терпела ужастно уже с астрономии.

И тут началось: в глазах потемнело, и как бутто лиш какие-то проблески иногда вспыхивали. Я не могла зажать руку между ног, как ночью, иначе все бы догадались в чем дело. Я была одета в джынсы и длинную серую блузку (хиппи-стайл, хоть это было всего пару лет назад), которая закрывала ягодицы.

«Еще пол часа до конца» — подумала я, но почуствовала, как промежность постепенно увлажняется. Ну все!

Пришлось встать и медлинными шажками подойти к учителю и опросится выйти. Он посмотрел на меня с сожалением и сказал:»ну иди». Я пошла. Сначало быстро, но поняла что так не дотерпеть, потому шла маленькими шажками стараясь выглядеть как ни вчем ни бывало. К туалету надо было ити на первый этаж и через коридор, потому в моэй голове все время крутилось:»Не дотерплю, пущу струйку…»

Но вот он, туалет! Я вбежала в него, зашла в кабинку, закрыла дверь и сразу же мысль «ну вот, наконец выписяюсь» так ударила мне в голову, что я не заметила как начала «выписиватся» не расстегнув еще даже джынсы. «Как хорошо…»

Но все хорошее кончается, я сообразила, что не стоит сливать водичку в штанишки, и стала расстегивать пояс одной рукой, другой зажав письку, чтоб та не выкидывала больше номеров. Спустив штаны, я с облегшением подумала: ну вот, осталось снять трусики и устроится мокрой попкой на холодном сидении… О нет! Долбаный купальник (закрытый к тому же)… да ничего, просто отодвину полоску материи в сторону… — ураганом понеслись мысли в моей голове.

И вдруг я заметила… как вы думаете что? С утра в суете, я надела купальник на колготки! Небыло ни силы терпеть больше, ни времени полностю раздеватся. Я уже пускала ручайки в джынсы, мирно лежашие спущеные до щиколотки.

С огромным усилием я смогла остановить себя, раздется догола, но на унитаз сесть так и не успела, поэтому сделала лужыцу напол, голышем.

В конце пришлось завернуть мокрый купальник в курточку, которую таскала за собой по привычке (я ведь мерзавка — девушка которая всегда мерзнет!), надевать обратно влажные колготки и джынсы и ити назад в клас, прикрывая длинной блузкой мокрое пятно на попке.

«Знаыешь, Тарин, я наверное не поеду сегодня в бассейн — домой поеду. Что-то самочуствие плохое.» — отмахнулась я от подружки в конце учебного дня.

Это реальная история из моей жизни.Один раз я пришел к Госпоже домой,её небыло дома.Я зашел и разделся и стал на колени перед дверью.Вдруг открылась дверь и зашла Госпожа Ксения.Она была одета в спортивные штаники,черную маичку,кроссовочки и беленькие носочки.

Она села на кресло,и я начал разбувать её.Потом она положила свои ножки мне на плечи и взяла за волосы,и сказала-Молодец,рабик! ГОСПОЖА села мне на плечи и я повез на кухню.БОГИНЯ сказала насыпать ей покушать и взять тазик с водой.

Она села за стол,а я под стол.Я начал снимать ей носочки и поцеловал их.Я положил ножки в тазик и начал мыть их.ГОСПОЖА сказала хватит,и я вытер ей ножки.Она положила ножки мне на голову и с силой толкнула меня лицом в тазик.Моя голова была в воде.Она сказала открой рот,я открыл и вода начала лится мне в рот.

Потом БОГИНЯ убрала ножки и я вытерся полотенцем для ножек Ксюши.Я вылез из под стола и она взяла меня за волосы и начала бить меня ладошками.Потом я одел ей носочки и она начала бить меня по лицу ножками.

ГОСПОЖА положила ножки на пол и сказала-Целуй!! Я начал целовать,а потом она положила меня на пол и положила ножки мне на лицо и начала топтать,а я лизал пяточки,как приказала Ксюша.БОГИНЯ встала и села жопкой мне на лицо и начала прыгать,а потом она села на меня так,что бы её ножки лежали на моём лице.

Я начал нюхать,а она давила сильно и я начал задыхаться.ГОСПОЖА увидела и взяла меня за волосы и начала больно бить по лицу.Потом она приказала открыть рот и начала плювать туда и на лицо.БОГИНЯ встала надо мной и сняла трусики и штаники и начала писать и какать мне на лицо.Она сказала ползи к тазику,тварь,и умойся и ударила ножкой.

Я умылся и повытерался.Ксюша встала и подошла задом,я облизал жопуленьку и писю,затем я одел её и она села на диван и начала гладить мне лицо ножками,и разрешила их лизать,это продолжалось 10 минут,Потом БОГИНЯ стала всем телом мне на лицо(это было больно и тяжело) и начала прыгать.Потом она села и дала мне ножки,я их целовал.Она поставила меня на колени и села и сказала вези в спальню,я хочу спать.

Я повез,там раздел её и уложил спать,а Госпожа сказала приготовь поужинать и жди тут.БОГИНЯ проснулась и я был возле её кровать,она села мне не плечи и я повез её на кухню,Пока она кушала я лизал ножки.Ксюша сказала-И,тебе нужно пожрать.

Она взяла миску с едой и повела меня в туалет.Госпожа высыпала всё в унитаз и начала туда какать и писять.Потом плюнула туда и улыбаясь сказала-Ужин готов! Я стал на коленях возле унитаза и начала всё это есть.Ксюша смеялась очень громко,затем взяла меня за волосы и стала задом к лицу и сказала-Десерт и пукнула мне в лицо.

Я вылизал Госпоже всё дочиста и она еще раз громко пукнула мне в лицо,было неприятно нюхать.Затем она повела меня к выходу и сказала убирайся вон,я поцеловал ей ножки,оделся и ушел.

Думаю, найдутся читатели, которым нравится, когда парень хочет писать и вынужден терпеть, потому что отлить негде. И случается, что у парня «отказывают тормоза», и горячая струя вырывается из его писюна, орошая трусики и все, что рядом.

Тогда парня переполняет сразу несколько чувств. Испуг: «Как жа так!!? Я не смог сдержаться!!» Стыд: «Надо же! Я обоссался! Теперь все это видят!!» Но кайф от наступающего облегчения в конце концов все перевешивает: «Наконец-то я писаю! Какое облегчение! Какой кайф! Плевать на мокрые штаны!» Мне пришлось испытать такое приключение.

Как-то раз, вечером, ранней весной, я возвращался домой с какого-то мероприятия, сопровождавшегося выпивкой. Я знаю, что алкоголь дает мочегонный эффект, и перед выходом забежал в туалет. Мне предстояло минут десять идти до метро, потом полчаса проехать до нужной станции, а потом минут десять — на электричке.

В метро я попал не сразу, потому что пришлось какое-то время с кем-то поболтать; потом нашлись попутчицы, попросившие немного их подождать и т.п. Наконец, я со своими сотрудницами направился к метро. Без них я дошел бы быстрее, но ничего изменить я ничего уже не мог. По пути до метро я понял, что надо было еще разок зайти в туалет. Но вернуться уже было невозможно.

Я зашел в метро и стал ждать поезда, ощущая желание пописать. Но особого значения этому не придал, сел в подошедший поезд и поехал. Я просто не предвидел, что мой мочевой пузырь наполнится так быстро. Я ехал с двумя сотрудницами, которые выходили раньше. Сначала я отвлекался разговорами и забывал про мой наполняющийся мочевой пузырь.

Потом он стал напоминать о себе все настойчивее. Уже на поолпути до моей станции я порядочно хотел писать, но пока мог терпеть. Мои спутницы вышли, и я остался один со своей проблемой. Я уже не просто писать, а ССАТЬ хотел. Я свел ноги вместе, чтобы было легче терпеть. Потом я закрылся портфелем и сидел, незаметно сжимая мое очень хотящее пописать хозяйство. Ну, что делать, если я ссать хочу невыносимо!?

Последний перегон я сидел, закинув ногу на ногу и зажав член между ногами. Мне ужасно хотелось ссать! Бывает так, что когда хочешь поссать, ощущение, будто распирает мочевой пузырь. У меня была уже «вторая стадия»: мне казалось, будто бы моча уже в члене. Еще немного, и он «развяжется» и я обоссусь. Поезд подъезжал к моей остановке, и мне в голову стучала только одна мысль:

-Скорее! Ссать! Ссать!! Ссать!!! Не могу!!! Сейчас выйду и поссу за вестибюлем!

Ссать хотелось просто ужасно. Только бы не обоссаться!

Наконец, я вышел из вагона и осторожно пошел на эскалатор. Каждый мой шаг стучался в переполненный мочевой пузырь. Я внутренними мышцами изо всех сил сжимал сфинктер, грозящий вот-вот расслабиться, а ссать хотелось просто страшно! Я выскочил на улицу. Было уже темно. Я скорее побежал за вестибюль, на ходу расстегивая ширинку. Я остановился и, постанывая и перетаптываясь на месте от нестерпимого желания отлить, быстро вытащил мой теплый член, который тут же начал писать мощной струей. Вдруг я заметил милицейский патруль.

Я не хотел проблем и, сжав пиписку в руке, засунул ее обратно. Я убрал руку из штанов и из последних сил попытался «перекрыть кран», но мне так захотелось ссать, что я не смог сдержаться и стал лить в штаны. Я обоссывался! Я шел и ссал в джинсы прямо на ходу. Струя горячей мочи лилась по ноге и растекалась темным пятном между ног. Я опять попытался перестать ссать, но не смог справиться с разрывающимся мочевым пузырем.

Я остановился и еще поссал, даже «поднажав» на мочевой пузырь, настолько сильно мне хотелось побыстрее облегчиться. Мне стало полегче, и я сумел прервать струю. Куртка прикрывала мокрое пятно между ног, а чуть ниже я прикрыл портфелем. Но тонкая мокрая полоска протекла ручейком по левой брючине почти до щиколотки.

Подошла электричка. Я ехал один в тамбуре. Я перебирал в голове детали моего приключения, и вдруг стал возбкждаться от пережитого. Электричка, дав гудок, поехала дальше, а я шел по платформе моей тихой станции. Мой мочевой пузырь уже успел опять наполниться. Я шел к дому и опять хотел писать. Это было уже не так сильно, как некоторое время назад. Вот и мой подъезд. Я вошел в тепло подъезда и остановился в тамбуре.

В голову вдркг пришла шальная мысль: надо повторить. Я тут же расслабился и почувствовал, как я писаю прямо в джинсы. Я выссал все, и мой член стал твердеть, упираясь в ширинку. Я мял его через мокрые штаны, поднимаясь в квартиру. Я захлопнул за собой дверь и нетерпеливо расстегнул ширинку… Не прошло и минуты, как я выстрелил спермой в темноту. Я перевел дух, слушая стук моего сердца, щелкнул выключателем и, щурясь от света, стал приводить себя в порядок. Даже низ рубашки, заправленной в джинсы, был мокрым.

Моя подруга Зухра- красивая и сильная женщина. Всего в жизни добивалась женским обаянием и умом. «Я все решу сама» – вот ее жизненный принцип. Поэтому она никогда не признается, если ей нужно в туалет. «С детства приучилась не говорить об этом.». Это надо делать незаметно для окружающих, а если невозможно, то лучше терпеть. «Бывает очень трудно терпеть, но я никогда не показываю виду» говорит она.

Однако я видел, когда ей бывало совсем невмоготу, и как она себя вела при этом.

Впервые это произошло неожиданно для меня когда я встретил ее в коридоре нашего института. Она торжествующе улыбнулась мне и кивнула моему собеседнику – коллеге «извините!». И мы пошли рядом: я – и она, гордая красивая, высокая. Но… она дернула ручку двери, дверь оказалось закрытой. И вдруг все изменилось. Шипя, она стала лихорадочно сбрасывать пальто, не глядя, прямо мне на руки. “Подержи, пожалуйста, с-с-с…, о-о-о!”

“С утра просто некогда было…”. Потом она побежала к туалету судорожно расстегивая пояс на платье… Я понял какого напряжения стоило ей терпеть и не показывать виду. Она – сильная женщина.
В другой раз я увидел это, когда привычное выражение уверенности сменилось у нее смущением и страданием, и одновременно она (думая , что я не вижу) выхватила кусочек туалетной бумаги из потайного места в ящике стола. «С-с–с»… прошипела она. «Прости… но ты понимаешь» говорили ее глаза…

Мы сидели на работе в комнате друг против друга. Я видел ее колени, которые время от времени терлись одно о другое. Она одевается всегда целомудренно (строгая юбка) но незаметно от других часто демонстрирует мне свои стройные ноги. Она часто тихонько шипела. Наконец вышла из комнаты, но тут же вернулась. «Ты знаешь, эта комната (она не могла произнести «туалет») закрыта…». Потом зашел сотрудник и мы долго и непринужденно общались. Лишь иногда знакомое выражение мелькало на ее лице. Она морщилась и незаметно сжимала ноги. Когда же коллега вышел, она вскочила и быстро прошептав «С-с-с… чаю хочу, просто не могу… ой…с-с-с…» выскочила из комнаты.

Часто казалось, что ей нравится, когда мочевой пузырь переполнен. Если я видел, что она явно хочет в туалет и под каким и специально продолжал разговор удерживая ее в комнате, эта красивая женщина в строгой одежде, принималась ходить по комнате, переминаться с ноги на ногу, а потом и явно нажимать промежностью на угол стола или спинку стула.

Когда мы оказывались с ней на научных конференциях или совещаниях, она никогда не ходила в туалет во время первого перерыва, всегда терпела до обеда, хотя часто видно было, с каким трудом ей это удается. Я ей по дружески сочувствовал, хотя меня это страшно возбуждало. Однажды это кончилось плачевно.

В тот день мы были на конференции. Она была в строгом, но весьма эффектном темно-синем платье. «Надо сидеть очень аккуратно, чтобы не открылся разрез» — ее слова. Ну в самом деле вокруг –солидные люди, неловко как-то. В вырезе платья угадывалась красивая грудь. Но вот приближался обед. Она вначале сидевшая привычно расслабленно, напряженно выпрямила спину. Потом стала ритмично наклоняться вперед и скрестила ноги. Открывшийся разрез обнажил их почти полностью, но ей по- моему, было уже не до этого. Страдальчески- напряженное (так знакомое мне!) выражение появилось на лице. Она часто и глубоко дышала и при этом с шипением втягивала воздух. Приоткрылась полная грудь.

Наконец объявили перерыв. Она нервно оглядывалась. Видя рядом с залом женский туалет, прошептала мне: «Ты же понимаешь, я не могу зайти сюда, у всех на виду. Так неудобно… Но я еле терплю…». Громадным усилием воли она придала лицу непосредственное выражение и мы пошли за накрытые столы. На фуршетах гости как правило стоят, и вскоре девушка стала пританцовывать со сжатыми бедрами, напевая игриво «пам- пам»… Наконец, она прошептала мне, непрерывно притопывая: Оййййй… совсем не могу, что делать?».

И вдруг я увидел что этажом ниже, в другом конце зала есть еще туалет. И народу там совсем нет. И она рванула с места на своих высоких каблуках. Ее шипение слышал наверное весь зал. Я поспешил за ней. Вот она подбежала к двери… О ужас! Закрыт! Дернув ручку двери она тут же опустилась рядом на отчаянно скрещенных, полностью открывшихся из-под платья ногах. Больше терпеть она уже не смогла…